Первая битва между Михаэлем Шумахером и Микой Хаккиненом

Первая битва между Михаэлем Шумахером и Микой Хаккиненом На стартовом поле Гран При Макао 1990 года собрались многие будущие звезды мирового автоспорта. Но основное внимание публики было приковано к сражению за победу между немцем Михаэлем Шумахером и финном Микой Хаккиненом. Вспоминает Маркус Симмонс... На последнем круге гонки первым мимо старого пит-лейна промчался будущий семикратный чемпион Формулы 1, а за ним следом в считанных сантиметрах шел будущий двукратный – Мика Хаккинен, находившийся в то время в прекрасной форме после убедительной победы в британском первенстве Ф3. Финн буквально приклеился к Михаэлю, в полной мере используя слипстрим. Но что было дальше?.. В те времена трасса в Макао была несколько иной. Линия старта-финиша располагалась тогда после излома Reservoir, а сейчас – до, к тому же, сам этап проводился из двух гонок, а результаты пилотов суммировались. Первый заезд выиграл Мика с преимуществом в 2,66 секунды над Михаэлем, так что во второй гонке ему достаточно было удержаться вплотную за пилотом команды WTS Motorsport, чтобы обеспечить себе общую победу. Но дальше был правый изгиб, в то время носивший название Yacht Club Bend, ныне Mandarin Oriental… «В Mandarin они пропали из вида, – вспоминает босс команды WSR, цвета которой защищал Хаккинен, Дик Беннетс. На Гран При Макао его машины традиционно были выкрашены в гамму Marlboro Team Theodore – не только благодаря спонсорскому пакету гонщиков, но и как дань уважения основателю этой гонки Тедди Ипу. – Вдруг трибуны взревели! Я сразу понял, что что-то случилось, взбежал вверх по ступенькам, потому что раньше не было телевизионных экранов на пит-лейне, и увидел нашу машину в цветах Marlboro в отбойниках...» Хаккинен попробовал исполнить обгонный маневр, а Шумахер помешал ему это сделать. Малейшее столкновение тут же отбросило автомобиль Мики в левую стену, после чего его швырнуло вправо. Финн выскочил из своей Ralt-Mugen Honda в абсолютном бешенстве, стукнув со всей силы рукой по барьерам безопасности. В результате контакта заднее крыло на Reynard-Volkswagen Михаэля оказалось серьезно повреждено, но преимущества над соперниками в несколько секунд ему вполне хватило, чтобы завершить гонку первым. Это была великолепная битва, особенно если рассматривать ее на фоне будущих бесконечных сражений между легендарными немцем и финном в Больших Призах. К тому же, возможно, это было самое звездное стартовое поле за всю историю молодежных формул. Про Хаккинена и Шумахера мы уже упомянули, но вы взгляните на список имен остальных гонщиков… Как и годом ранее, команда WSR с подачи Marlboro пригласила в свои ряды из Ф3000 Эдди Ирвайна, который стал партнером Мики. Также из Формулы 3000 к гонке присоединился Хайнц-Харальд Френтцен, составивший компанию Мике Сало в коллективе Alan Docking Racing, машины которого были окрашены в цвета Camel. Рикард Рюделл, блиставший в то время в британской Ф3000, стал еще одним возвращенцем из Формулы 3. Будущая суперзвезда туринга Лоран Айелло перешел из французского первенства в британскую команду Bowman Racing, которой в то время управляли нынешний босс команды Ф3 Тревор Карлин и Энтони Хайет (Double R Racing). Лидер итальянской Ф3 Алекс Дзанарди пилотировал свою машину в цветах команды RC Motorsport Dallara, а звезда французского первенства Оливье Панис вышел на стартовое поле в составе коллектива KTR Reynard. Добавьте сюда топовых пилотов Ф3 тех времен Стива Робертсона и Филиппа Адамса, а также пятерых чемпионов – Роберто Кольчаго (Италия), Эрика Элари (Франция), Наоки Хаттори (Япония), Фредрика Экблома (Швеция) и Йо Целлера (Швейцария), – и вы поймете, насколько конкурентной была стартовая решетка Гран При Макао 1990 года. «В то время выбор гонщиков был намного богаче – мы всегда старались пригласить лучших из лучших, – вспоминает Барри Бланд, с 1983 по 2015 годы занимавшийся организацией самого престижного формульного уик-энда. – Тогда и машин было больше, к тому же, мы делали всё, чтобы привлечь в гонку всех чемпионов своих серий. Качество гонки всегда было на высшем уровне – вероятно, это было связано с тем, что первенств и машин тогда было гораздо больше. Мы обычно выбирали из порядка 60 пилотов – неудивительно, что нам удавалось собрать на стартовом поле сильнейших». Хаккинен и Шумахер были выбраны на гонку годом ранее как новички Формулы 3, и события того Гран При Макао 1989 года мало кто вспоминает, а ведь тогда Михаэль легко мог выиграть этап, ему просто не повезло. С учетом склонности немецкого гоночного сообщества к спорткарам и турингу первенство Ф3 этой страны по уровню оценивалось не столь высоко, как, скажем, британская, итальянская или французская серии. Однако, несмотря на то, что титул 1988 года в немецкой Ф3 достался пилоту WTS Йоахиму Винкельхоку, сооснователь команды Вилли Вебер (его имя было увековечено в первой букве аббревиатуры WTS) обратил внимание на молодого таланта Михаэля Шумахера, заключив с ним менеджерский контракт. Инженер Клаус Трелла (буква T в сокращении WTS, тогда как последняя литера символизирует Штутгарт) занимался карьерой Шумахера в 1989 году, когда немец едва не выиграл немецкую Ф3 в очной борьбе с Френтценом – оба набрали по 163 очка. Чемпионом в итоге стал Карл Вендлингер, взявший на один балл больше, при этом все трое стали членами новой молодежной команды Mercedes в Группе C в 1990-м. Но еще до этого Френтцен и Шумахер успели блеснуть в Макао, доказав всем, что немецкое первенство Ф3 ни в чем не уступает своим собратьям по классу. «Хайнц-Харальд шел впереди, а Михаэль – за ним, – вспоминает Трелла первый заезд Гран При Макао 1989 года. – В итоге Френтцен разбил машину о стену, и мы выиграли ту гонку. При этом в первом заезде у Михаэля стояли более старые шины, а на заключительную гонку он мог поставить свежий комплект (последний из 14, предназначавшихся на уик-энд). Так что мы считали, что победа у нас уже в кармане. После первых двух кругов Михаэль уверенно лидировал, но на третьем круге отставание соперников значительно сократилось. Мы не понимали, в чем проблема. Я явно видел, что Михаэлю не хватало скорости на прямых – на городской секции все было в порядке, а на прямиках он явно уступал. Он начал терять позиции, а после восьмого круга заехал в боксы и сказал: «У меня вылетели все передачи, остались только первая и пятая». Оказалось, что к концу второго круга на машине сломалась третья передача, так что ему пришлось переключаться со второй сразу на четвертую – именно поэтому он терял скорость на прямых. На мониторах заметить это было невозможно». Шумахер уверенно шел к победе в немецком первенстве Ф3 в 1990 году, но на заключительном этапе в Хоккенхайме к чемпионату вдруг примкнул Мика Хаккинен… «Европейское отделение Philip Morris (материнская компания Marlboro) как-то задались вопросом, зачем они тратят столько денег на участие пилотов в британской Ф3, где мы вынуждены были маскировать название их брэнда из-за ограничений в законодательстве, – продолжил Беннетс. – В результате один из боссов Morris UK сказал: «Мы примем участие в паре европейских этапов Ф3 с Микой и WSR и посмотрим, как пойдет». Мы выиграли этап итальянской Ф3 в Имоле, а затем поехали в Хоккенхайм. На пятничных тестах у нас возникли проблемы с зажиганием – появились пропуски, к тому же, нам нужно было поговорить с немецкой командой по поводу передаточных чисел в коробке, но они были за сотни миль от нас. В итоге мы показали в пятницу 20-е время, это было ужасно. Мы привезли машину Leyton House, которой в регулярном сезоне управлял Минору Танака, сняли с нее практически все электрические компоненты, позвонили Нилу Брауну (конструктору Mugen), перебрали коробку передач, изменив передаточные числа, поменяли настройки пружин, амортизаторов и стабилизаторов, и в субботу утром Мика появился на трассе на старом комплекте резины. После первых попыток он показал большой палец вверх, и мы поставили ему свежие шины. В это время Михаэль Шумахер спокойно сидел в боксах, сложа руки и не переживая за свое время. Но Мика выехал на трассу, перебил время поула Михаэля, а затем с отрывом в пять секунд выиграл гонку». В квалификации на старом, правильном Хоккенхайме Мика перебил результат Михаэля на 1,01 секунды – несмотря на то, что сам немец превзошел свое же время поула, показанное здесь ранее по ходу соревновательного года. «Это был очень длинный и очень скоростной автодром, – вспоминает Трелла. – Мика был невероятно быстр, и я думаю, что то сражение сделало самого Михаэля быстрее». Быстрее, но недостаточно. В первый квалификационный день в Макао Шумахер проехал круг на 0,38 секунды быстрее прошлогоднего времени поула Отто Ренсинга… но при этом... на 1,12 секунды медленнее восхитительного Хаккинена! «Думаю, кто-то слишком напряжен и агрессивен, – сказал тогда спокойный и хладнокровный финн. – Они хватаются за руль со всей силы и стискивают зубы. Что касается моих рук, то хоть они и держат руль очень крепко, все остальное тело полностью расслаблено – и это мне очень помогает». «Мы всегда говорили нашим гонщикам, чтобы они постепенно наращивали скорость на протяжении уик-энда, – заметил Беннетс. – Но Мика не понимал слова "постепенно", он ехал очень быстро сразу же – с первого круга. В те дни не было столь мощной системы сборы данных, как сейчас, а обратную связь Мики было довольно непросто интерпретировать, приходилось до многого догадываться. Но талант у него был неимоверный, это было просто невозможно». Шумахер сократил отставание во второй день, выиграв у Айелло сражение за первый ряд на стартовом поле. Однако, поскольку квалификация была разделена на две группы, условия на трассе были разными, и группе Хаккинена в частности не повезло – в повороте Lisboa оказалось разлито масло, а в вираже Maternity Bend стояла разбитая машина Френтцена. Красных флагов в то время не было, и гонщикам приходилось использовать не самые идеальные траектории. Мика после этого сказал, что мог проехать на секунду быстрее. В первом заезда Михаэль и Мика вырвались вперед, но на торможении Шумахера прошли одновременно Ирвайн и Айелло. Совсем скоро немец смог выйти на третье место, обойдя Айелло в слипстриме в повороте R Bend. А еще чуть позже Ирвайн пропустил апекс в узком вираже Police, и уже к повороту Moorish Шумахер стал вторым. В процессе гонки Михаэль постепенно сократил отставание от Хаккинена, который, к большому неудовольствию Беннетса, раньше стал снимать ногу с педали газа на последнем круге, позволив немцу приблизиться. «Я же просил Мику выиграть заезд с максимально возможным отрывом, чтобы обезопасить себя во второй гонке на случай возникновения проблем, – сказал Беннетс. – Конечно же, во втором заезде Михаэль обошел его слипстримом и… В то время не было радиопереговоров на трассе, мы могли пользоваться только старой системой Peltor, когда машина находится в статическом положении. Но я говорил Мике: «Если Михаэль пройдет тебя, постарайся просто оставаться в секунде от него, и ты выиграешь Гран При Макао». Но Хаккинен хотел выиграть не только по сумме заездов, но и непосредственно на трассе. Скорость Михаэля и Мики была просто запредельной. Финн проехал свой быстрый круг в гонке даже с лучшим временем, чем в квалификации, и на четыре секунды быстрее лучшего времени Дэвида Брэбема в прошлогодней гонке. Но его желание победить сыграло с ним злую шутку… «Когда он вернулся в боксы, на нем лица не было, – вспоминает Беннетс. – Бедный парень. Но я все равно дал ему нагоняй, в ответ на что он только отмахнулся». Всего в нескольких метрах от этой личной трагедии победу на этапе праздновала команда WTS. Шасси Reynard 903, за рулем которого Шумахер выиграл гонку, считалось в Великобритании довольно слабым – к 1991 году от него отказались практически все клиенты, – но при этом оно было оборудовано очень мощным двигателем VW, доработанным в Spiess. «У Мики, бесспорно, была более быстрая машина, – сказал Трелла. – Для него не составило бы проблем обойти нас. Проблема была в самом Мике. Он дернулся влево, Михаэль сделал то же самое, затем вправо, но было уже поздно. В результате он ударил своим передним антикрылом в заднее крыло Михаэля, что привело к поломке нижней плоскости справа. Левая ее часть держалась, но сама плоскость оказалась расположена под углом 30 градусов». Удивился ли Трелла тому, что Шумахер смог довести дело до победы с поврежденным крылом? «Нет, это была не такая большая проблема, – ответил он. – До следующей машины был приличный запас – секунд пять или восемь, так что все было нормально». «Я думаю, этот парень просто сумасшедший, – сказал сразу после заезда Шумахер. – Никто не атакует так на последнем круге дистанции, это было не нужно. Я всю гонку провел с мыслью о том, что итоговая победа достанется ему, так что сейчас я просто счастлив». «Я очень расстроен тем, что он сделал, – ответил недовольный финн. – Это был просто шокирующий ответ на скорости за 240 км/ч. Я был немало удивлен, когда он сменил траекторию. Я понимал, что могу обогнать его, но он сместился прямо на меня. В тот момент я уже попрощался с жизнью». Но от Беннетса Мика сочувствия не дождался. «После гонки много всего можно говорить, – заявил босс. – Но я напоминал ему: «Будь проще, Мика, тебе не нужно его обгонять». Даже на поврежденном автомобиле Шумахеру удалось финишировать первым с 8-секундным отрывом от Айелло, который опроверг разговоры о том, что его победа в гонке поддержки в Монако была лишь случайностью. В отличие от соотечественника, Мика Сало действовал в гонке более консервативно и финишировал третьим, зная о том, что результат первого заезда позволит ему взять итоговое второе место. Ирвайн стал четвертым с приличным отставанием, а первую шестерку замкнули Рюделл и Дзанарди. Целая россыпь будущих звезд автоспорта… «Вы думаете, Шумахер специально оттормозил Хаккинена, как это зачастую делается в картинге? – задался вопросом Барри Бланд. – В то время было огромное количество разговоров о том, что Михаэль нарочно замедлился, иначе Мика не въехал бы в него. Как бы то ни было, Хаккинену нужно было включить голову...» Для команды WSR то столкновение в Макао стало большим разочарованием еще по одной причине. Дело в том, что уже в следующий уик-энд гонщики вернулись в строй и вступили в новое сражение – на этот раз в японском Фудзи. При этом организаторы учредили приз размером 20 тысяч фунтов стерлингов за победный дубль в двух дальневосточных этапах. Но Хаккинен не только лишил свою команду возможности побороться за главный приз, но и подкинул своим механикам немало работы, разбив шасси, не говоря уже о необходимости перекрашивать автомобиль в цвета Casio на один только этап в Японии. Это было время непростых отношений между гонщиком и командой. В 1988 году Хаккинен выиграл титул в серии European Opel Lotus с коллективом Dragon Motorsport, а следующий год в британской Ф3 с той же командой провел далеко не лучшим образом. В то время Мику консультировал Кеке Росберг, а делами самого Кеке в 70-х в Формуле Atlantic и в Ф2 занимался Беннетс. И даже когда еще не было известно, будет ли Marlboro продолжать поддерживать Хаккинена, Росберг пообещал Беннетсу, что Мика проведет сезон в команде WSR, если будет необходимо. В результате его протеже удалось блеснуть в Великобритании, но не в Макао… «Я ему не давал спуску, – вспоминает Беннетс, – и причин на то было ровно две. Во-первых, он разбил наше шасси, а во-вторых, сам упустил возможность побороться за приз. 20 тысяч фунтов по тем временам были огромные деньги для Ф3. Когда мы заселялись в отель в Фудзи, Мике пришел телекс, и я сказал, что занесу ему его в номер. Но я полюбопытствовал, от кого пришло сообщение. Оказалось, что от команды Lotus F1. И тогда всё встало на свои места. Он пытался выиграть в Макао обе гонки и произвести впечатление, поскольку вел переговоры с Lotus». В Фудзи к пелотону присоединились несколько машин – по большей части из японского первенства, – и этап проходил также из двух заездов. Шумахер выигра